Здесь выдают
ставки
ставки

Один мужик сильно пил и буянил. Именно мужик, как раньше говорили. Крестьянин, простой деревенский житель.
Пил, и жизни жене и сыну не давал. Кричал, ругался, шумел. Обижал жену и сына. Работал, правда, много. Как у Некрасова: он до смерти работает, до полусмерти пьет. А потом придёт домой с поля; он на тракторе и на комбайне работал. И устроит концерт
Жена была тихая, боязливая. Или от рождения, или муж её лишил воли. И сын был тихий худенький мальчик одиннадцати лет. Учился хорошо. Помогал по дому. Защищал маму от выходок отца.
Отец Ваню не замечал почти. Других дел полно. Изредка отвесит подзатыльник, вот и всё внимание. Ваня боялся отца.
А потом у мужика заболел живот. Напитки не помогали. Совсем стало плохо, тогда пошёл в больницу. А там выяснилось, что дело плохо. И жить осталось месяц-два. Мужайтесь!
И этот пьяница изменился. Он перестал пить. И начал учить сына вести хозяйство. Сын и так все умел, сам дрова колол, сам печку топил, снег сгребал, - но отец начал ставить забор. Старый покосился и сгнил. И крышу перекрывать. Решил успеть перед смертью. И сына учил.
Ваня учился покорно и молчаливо. Хорошо получалось! Ставили забор вместе.
Отец вдруг увидел сына. Доброго, сметливого, трудолюбивого. Бледный мальчик с большими глазами и красными обветренными руками
И этот отец заплакал, утирал слезы рукавицей. Сморщился, как ребёнок, и расплакался на вечерней заре. Он не видел сына. Зачем-то пил, ругался, руками махал
А мог бы вот так вместе крышу крыть. Забор ставить. Ходить на рыбалку с Ваней или по грибы. Мог бы рассказывать про предков, про армию, про то, как ставить избу правильно. И держать сына за плечи. И встречным говорить гордо: Гляньте, как мой Ваня вымахал! Он круглый отличник, батина радость!
Он все потерял. Променял на напитки. Сын без него вырос. Хоть бы пожить ещё полгода, хоть бы исправить всё!
А Ваня увидел, что отец вроде как плачет. И сказал тонким ещё детским голосом: Не плачь, отец! Мы без тебя нормально справимся. Я научился!.
И мужик ещё горше заплакал. Потому что научил жить без любви и опоры. Без ласки и внимания. В страхе и ругани, ни на кого не надеясь. Научил жить без себя. Ну, и ещё ставить забор. И всё.
И был красный закат осеннего дня. Стучал топор, визжала пила. Торопливо работали отец и сын. Надо было успеть, что можно.
Но уже успеть ничего было нельзя
Анна Кирьянова. Художник Владимир Березин
Пил, и жизни жене и сыну не давал. Кричал, ругался, шумел. Обижал жену и сына. Работал, правда, много. Как у Некрасова: он до смерти работает, до полусмерти пьет. А потом придёт домой с поля; он на тракторе и на комбайне работал. И устроит концерт
Жена была тихая, боязливая. Или от рождения, или муж её лишил воли. И сын был тихий худенький мальчик одиннадцати лет. Учился хорошо. Помогал по дому. Защищал маму от выходок отца.
Отец Ваню не замечал почти. Других дел полно. Изредка отвесит подзатыльник, вот и всё внимание. Ваня боялся отца.
А потом у мужика заболел живот. Напитки не помогали. Совсем стало плохо, тогда пошёл в больницу. А там выяснилось, что дело плохо. И жить осталось месяц-два. Мужайтесь!
И этот пьяница изменился. Он перестал пить. И начал учить сына вести хозяйство. Сын и так все умел, сам дрова колол, сам печку топил, снег сгребал, - но отец начал ставить забор. Старый покосился и сгнил. И крышу перекрывать. Решил успеть перед смертью. И сына учил.
Ваня учился покорно и молчаливо. Хорошо получалось! Ставили забор вместе.
Отец вдруг увидел сына. Доброго, сметливого, трудолюбивого. Бледный мальчик с большими глазами и красными обветренными руками
И этот отец заплакал, утирал слезы рукавицей. Сморщился, как ребёнок, и расплакался на вечерней заре. Он не видел сына. Зачем-то пил, ругался, руками махал
А мог бы вот так вместе крышу крыть. Забор ставить. Ходить на рыбалку с Ваней или по грибы. Мог бы рассказывать про предков, про армию, про то, как ставить избу правильно. И держать сына за плечи. И встречным говорить гордо: Гляньте, как мой Ваня вымахал! Он круглый отличник, батина радость!
Он все потерял. Променял на напитки. Сын без него вырос. Хоть бы пожить ещё полгода, хоть бы исправить всё!
А Ваня увидел, что отец вроде как плачет. И сказал тонким ещё детским голосом: Не плачь, отец! Мы без тебя нормально справимся. Я научился!.
И мужик ещё горше заплакал. Потому что научил жить без любви и опоры. Без ласки и внимания. В страхе и ругани, ни на кого не надеясь. Научил жить без себя. Ну, и ещё ставить забор. И всё.
И был красный закат осеннего дня. Стучал топор, визжала пила. Торопливо работали отец и сын. Надо было успеть, что можно.
Но уже успеть ничего было нельзя
Анна Кирьянова. Художник Владимир Березин

Пусть он гадкий, пусть убогий, пусть кретин, но свой!
Пусть подонок, пусть ублюдок, пусть свинья и дрянь,
Всё равно прощают, любят...
А зря.
Если бы не припекло, так бы и мучил семью.
Следующая запись: Я пришла за счастьем, вот мои ладошки... Боженька, ну сжалься, поделись немножко... Людям очень ...
Лучшие публикации