Новое лицо войны
Таким образом, следует понимать, что нынешняя эскалация жёсткости геополитического противостояния мировых центров силы, а точнее США против Китая и России, действительно ведёт к обострению принципиальных вопросов, ранее разрешавшихся только с помощью большой бойни. Однако на привычные сценарии фантастических киноапокалипсисов вроде «Системы безопасности» (США, 1964 год) или «На следующий день» (США, 1983 год) она похожа не будет. Американской правящей элите большая война для глобального перетряхивания фигур на шахматной доске, безусловно, необходима, но превращение самих США в лунный пейзаж её целям не соответствует.
Это означает два момента. Во-первых, конфликт вообще никак не должен касаться американской территории. Во-вторых, Соединённые Штаты не должны являться в нём нашим прямым противником. Как минимум чтобы не дать России официального повода отбомбиться по ним «всем, чем мы располагаем».
Да и при всех громких военных играх и рассказах о величии собственной военной мощи ВС США имеют всего 230 тыс. бойцов «первой линии», то есть военными, непосредственно участвующими в бою (пехотинцами, экипажами танков, расчетами гаубиц и т. п.). Причём 130 тыс. из них уже задействованы в войнах, которые Америка в настоящий момент ведёт по всему миру. Если вычесть ещё порядка 60 тыс. новобранцев (пополнение, проходящее начальное обучение, а также задействованных для этого инструкторов) и разного рода охрану существующих военных объектов, то на всесокрушающее американское военное вторжение в Россию у Пентагона остаётся всего 40 тыс. человек против 900 тыс. численности вооружённых сил Российской Федерации. Несопоставимость масштабов цифр тут очевидна.
Следовательно, речь может идти только о повторении сценария «арабской весны» в третий раз. Первой попыткой следует считать период дестабилизации Ближнего Востока и Северной Африки с 2010 года. Предполагалось, что дальнейшие события неизбежно захватят Иран, Турцию и через Северный Кавказвыплеснутся в Среднюю Азию, соседствующую с Татарстаном и Краснодарским краем. К счастью, у авторов не вышло. Как не получилось и во второй раз — вскормить на базе Сирии и Ирака радикальный «чёрный» исламистский халифат с той же перспективой обрушения России через мусульманские регионы и Европы через вакханалию ближневосточных беженцев.
Остаётся последняя попытка — дестабилизировать саму Европу, доведя её до гражданской войны. Благодаря стараниям разных соросов, горючего материала там скопилось более чем достаточно. США прикладывают много сил для ускорения процесса падения уровня жизни в Европе, что всегда служило безотказным детонатором.
Дальше получится, как в Сирии, Ираке и Ливии. Во всех смыслах. От множества вооружённых банд до национального, этнического и религиозного противостояния. Кстати говоря, не менее кровавого. Кто не верит, что в цивилизованной Европе «такой ужас» возможен, рекомендую почитать про гражданскую войну в Югославии, особенно об участии в ней албанцев.
Соответственно, и желающих от ужасов войны куда-нибудь бежать в ЕСнайдётся много. Очень много, потому что конфликт совершенно точно не ограничится территорией только какой-то одной отдельной страны.
Лагерь беженцев в Сирии
По состоянию на конец 2016 года в Европе проживал 741 млн человек. По данным ООН, из охваченного «арабской весной» Ближнего востока (450 млн чел.) в разные страны мира перебралось более 47 млн беженцев, в том числе до 4,5 млн — в Европу. То есть как минимум 10 % населения снялось с насиженных мест. Причём если на общем фоне региона цифры особого впечатления не производят, то баланс по непосредственно воюющим странам выглядит вполне убедительно. На август 2011 года в Сирии проживало 22,5 млн человек. Сегодня 7,6 млн сирийских граждан находятся в лагерях беженцев внутри страны и до 1,8 млн разными способами бежали за её пределы. Что означает уровень беженцев в 41,7 %.
К чему готовиться
В результате, говоря о готовности (или неготовности) России к будущей войне, следует понимать, что дело касается не десанта на Вашингтон, а принятия сложного решения о наших действиях куда ближе — на западных рубежах страны.
Выбор очень непростой. В случае успеха «третьей попытки» можно ожидать возникновения волны беженцев из Евросоюза численностью в 15–20 % от его «списочного населения». Не обязательно сразу, пусть даже частями в течение нескольких лет, но всё равно 140–170 млн человек нас попросту смоют.
Потому что вместе с обычными беженцами всегда приходят всякие прочие лихие люди, а сама волна чисто механически разрушает законность и порядок везде, где прокатывается. А где пропадает порядок, там сразу появляются банды. А так как этот мутный вал покатится по территории, богатой на склады армейских вооружений, то вряд ли придётся долго ждать появления у бандитов хотя бы пикапов с зенитными скорострелками в кузове. А то и бронемашин с танками.
И вот тут встанет вопрос: как на всё это следует реагировать России? Спешно сооружать аналог «Линии Мажино» или входить войсками на сопредельную территорию? Причём если в Сирии мы по крайней мере имели официальное законное и дружественное к нам правительство, то в рассматриваемом варианте такого счастья у нас, скорее всего, не будет. Но и игра строго от обороны потребует практически сплошной линии окопов по всему периметру западного рубежа.
Как этот вопрос будут решать политики, тема отдельная, а вот армии потребуется ресурсов много больше, чем привычная ныне игра только силами специальных операций и ограниченными подразделениями спецназа разной подчинённости. Придётся возвращаться к категориям массовых армий, а значит, определяющим станет не индивидуальное превосходство каких-то отдельных систем, а прежде всего степень насыщенности армейских подразделений самими вооружениями. Опыт Сирии и особенно Йемена показывает: в изрядной доле боевых ситуаций старенький Т-55 по общей эффективности оказывается вполне сопоставим с меганавороченным французским «Леклерком».
Т-55А в Йемене
Во времена Великой Отечественной войны на изготовление одного танка требовалось три месяца, тогда как сегодня — от трёх до пяти лет (а в случае с «Леклерками» до шести), поэтому главным критерием становится не столько наличие собственного производства (хотя оно тоже чрезвычайно необходимо), сколько размер накопленного «мобилизационного запаса». Пусть даже не самого технически передового. А вот боеприпасов понадобится очень и очень много.
За неполных четыре года не самой яростной войны в Донбассе ВСУ израсходовали больше 50 тыс. снарядов калибра 152 мм, или около трёх полноценных железнодорожных эшелона. К ним следует добавить 567 тыс. 82-мм и 335 тыс. 120-мм миномётных мин, 117 тыс. 122-мм реактивных снарядов для БМ-21 «Град», 1,176 млн 30-мм снарядов для БМП-2, 700 тыс. ручных гранат и почти 800 млн автоматных патронов. При этом активные бои заняли всего шесть месяцев и велись группировкой численностью менее 200 тыс. человек.
122-мм гаубица Д-30 на позиции в зоне АТО, Донбасс
Так что сейчас главным становится вопрос не степени превосходства Т-14 «Армата» над самыми навороченными танками вероятного противника, а чтобы развёрнутым частям просто хватило снарядов к имеющимся Т-72 и прочей номенклатуры боепитания. Ибо она чрезвычайно обширна и расходуется буквально как вода.
В закромах Родины
В общем, резюмируя сказанное выше, следует заключить, что предстоящая большая война будет очень похожа на происходящее в Сирии, то есть на конфликт низкой интенсивности (КНИ), только значительно больше как по масштабу задействованных сил и средств, так и по уровню потерь. Бои лета — осени 2014 года на Донбассе показали, что даже слабо вооружённая пехота, благодаря высокой концентрации противотанковых ракетных комплексов и одноразовых гранатомётов, способна в течение пятнадцати суток активной фазы операции сжечь больше трёх сотен танков. А репортажи из Йемена убедительно доказывают, что лучшие образцы западной бронетехники, включая суперпродвинутый французский ОБТ AMX-56 Leclerc, горят точно так же.
AMX-56 Leclerc армии ОАЭ, подорвавшийся на фугасе во время наступления в Йемене
Высокие темпы потерь, особенно бронетехники, автомобилей и артиллерии (в контрбатарейной борьбе), выводят на первое место вопрос способности государства их восполнять с достаточной скоростью. Делать это придётся в основном из запасов складов долговременного хранения, потому что просто не останется времени ждать 3–6 лет, пока промышленность произведёт новый танк. Да и с учётом современного высокого уровня необходимой кооперации между предприятиями сама возможность сохранения современного высокотехнологичного производства целым оказывается под большим вопросом.
В открытых источниках данных об объёмах мобзапасов, естественно, нет, эти сведения справедливо относятся к категории гостайны, однако некоторые данные в открытых источниках публикуются, что позволяет всё же сделатьнекоторые выводы.
Начнём с очевидного, с танков. Их на вооружении ВС РФ в 2005 году официально находилось 23 тыс. единиц всех видов и типов. По данным на 2016 год, в сухопутных войсках числилось только 2700 машин. Остальные 20 тысяч 300 штук были переданы на базы долговременного хранения. Точнее, 11 тыс. там находились изначально, так что с полковых складов пришло лишь 9 тыс. машин.
Это важно понимать для последующей оценки степени способности вернуть технику в строй в угрожающий период либо уже по ходу войны. Например, Украина смогла восстановить до хорошего состояния (не менее 90 % от исходной боеспособности) всего 11 % и до в целом боеспособного (например, когда орудие работает, но нет штатного зенитного или даже курсового пулемёта, а также заменена упрощёнными эрзацами часть прицельных приспособлений) ещё 23,3 % объёма арсеналов баз хранения. Правда, тут следует отметить и ужасающе низкий уровень консервационных работ. Эта проблема в России существовала тоже, но была в целом решена ещё в 2006–2008 годах, что позволяет рассчитывать на минимум вдвое более высокий уровень восстановления.
По имеющимся данным, из наиболее старой части танкового парка 6 тыс. машин планировалось пустить в переплавку ещё при Сердюкове, однако решение впоследствии было отменено. Однако следует признать, что из них вряд ли можно получить много боеспособных танков. Если опираться на опыт Украины — в пределах 10–15 %, если будет время на капитальный ремонт в течение 6–7 месяцев. В данном случае речь идёт в основном о машинах Т-55 (примерно 2800 шт.), Т-62 (2500 шт.) и Т-64 разных моделей.
Остальной парк, особенно те, что недавно поставлены в резерв, гораздо целее. Он включает до 3 тыс. Т-90А, успевших перед консервацией пройти радикальную модернизацию. Ожидаемый уровень восстанавливаемости — не менее 75–85 %, что даёт как минимум 2400 машин. Кроме них, на складах находятся 3 тыс. Т-80Б, Т-80БВ и Т-80У с примерно такой же высокой степенью сохранности. Несколько хуже дело обстоит с 7 тыс. Т-72, уровень восстанавливаемости которых по ряду причин оценивается не выше 75 %. Но тут следует учесть, что лучшая на сегодня модификация Т-72Б3 «Рогатка», не уступающая ОБТ западных армий, производится чуть более чем за полгода как раз из «старых» машин, получаемых с баз хранения.
Таким образом, имеющегося запаса достаточно для отправки в действующие части по меньшей мере 9700 только современных танков плюс порядка 2000 «старичков послевоенного периода». Впрочем, к ним так уж иронично относиться не стоит. На вооружении исламистских боевиков в Сирии, особенно в период их наибольшего могущества, находилась вся гамма современного противотанкового вооружения, исключая разве что «Джавелины», однако практика боёв показала, что после относительно бюджетной модернизации и при грамотном взаимодействии с обученной пехотой весьма и весьма грозным оружием на современном поле боя оказались даже совсем древние Т-55МВ. А уж Т-72АВ и Т-72М1 после установки на них итальянской системы управления огнём TURMS-Tвообще повсеместно перешли в категорию «танковых снайперов», особенно хороших в условиях городского боя.
Если сравнивать с положением у «нашего вероятного противника», то картина складывается следующим образом. У России 2700 машин в строю и по крайней мере 12 тыс. может быть точно получено после расконсервации, при этом в непонятном, но, вероятно, в какой-то части восстановимом статусе остаётся ещё до 3–5 тыс.; у стран НАТО всего имеется около 10 тыс. танков всех типов — от наиболее продвинутых М1 «Абрамс» в широкой гамме модификаций, «Леопард-2А5» и AMX-56 Leclerc до РТ-91 Twardy (местная польская модернизация Т-72М советских годов поставки) и вовсе уж древних Т-55 в Румынии. Из общего количества «в строю» стран НАТО насчитывается 2400 машин, в «резерве» с коэффициентом восстановления на уровне 85 % — 7600. Впрочем, две последние проверки танкового резерва Бундесвера заявленный уровень ставят под большое сомнение. По официальному отчёту способными вернуться в строй комиссия признала лишь 27 % объёма хранения. Очень схожая картина с танковым резервом Великобритании, где старых «Чифтенов» числится 900 штук.
Ещё меньше известно об объёме и характере хранения артиллерии. Если же судить по тому, как с этим поставлено дело в Беларуси, например на артиллерийской базе хранения (в/ч 63604) под Гомелем, положение можно считать вполне удовлетворительным.
Открытая стоянка хранения 122-мм САУ 2С1 «Гвоздика»
И совсем мало известно об объёмах хранения боеприпасов, а также стрелкового вооружения. Однако во время многочисленных дебатов по поводу военных реформ Сердюкова упоминалось, что только совсем устаревшего вооружения и боеприпасов предполагалось переместить с периферийных складов на центральные базы хранения, а также для утилизации в объёме более 40 тыс. грузовых железнодорожных вагонов. И это явно далеко не весь запас, складированный в России на случай войны.
Даже если соотносить озвученную цифру с упомянутыми выше данными по танкам, где утилизировать предполагалось четвёртую часть арсенала, а также учесть статистику расходов боепитания в боях на юго-востоке Украины, можно прийти к выводу, что в закромах Родины запасено стрелкового вооружения и боеприпасов на 4–5 лет активных боевых действий группировкой до 2,5 млн человек. И, судя по тому, что руководство МО РФ отложило перевод армии на «Армату» и «Бумеранг», направив больше денег на материально-техническое обеспечение войск, похоже, озвученный прогноз ещё существенно занижен.
В какой степени он точен, сказать сложно. Однако сравнение с положением дел «у вероятного противника» показывает, что к предстоящей войне мы готовы. Во всяком случае, насколько это вообще возможно. Проверяется это только практикой, хотя и очень не хотелось бы. Но, если придётся, «к нам с мечом пришедших» у нас встретить есть чем.
Поделитесь записью с друзьями
Посмотреть ещё 6 фотографий
Посмотреть ещё 7 фотографий
Эффектные девушки Фотостраны!
Вы можете предложить фотографию красивой девушки для следующей публикации — в комментарии отправляйте ссылку на её фото в «Лицо с обложки»!
Вы можете предложить фотографию красивой девушки для следующей публикации — в комментарии отправляйте ссылку на её фото в «Лицо с обложки»!
Секс Андричевская
Знакомства Андричевская с мужчинами без регистрации бесплатно
Знакомства Андричевская кому за 50
Знакомства Андричевская с девушками бесплатно
Знакомства Андричевская для серьезных отношений бесплатно
Знакомства Андричевская для взрослых бесплатно
Знакомства Андричевская бесплатно с телефонами и фото
© 2008‒2025 Социально‐развлекательная сеть «Фотострана». Пользователей: 24 914 020 человек
ООО «Фотострана» ОГРН: 1157847426076 ИНН: 7813238556
197046, Санкт-Петербург, Певческий переулок, дом 12, лит. А
Следующая запись: В июле курортном Батуми состоялся массовый антиправительственный митинг. Причем с пророссийской ...
Лучшие публикации