В цугцванге я сразу крокодил и лев,
Это не блеф, замерев, стоишь не рассмотрев.
Не захотев разобраться ты кинулся бодаться,
С таким как, я, наверное, проще будет улыбаться.
Моё корыто не бито, покрыто карбонитом,
Выгляжу сыто, «Махито» выпито, Рита забыта.
Орбита анашой забита даже сверх лимита,
На поле битвы оставляю рога и копыта.
Я далеко не элита, но мне не привыкать,
Читаю мимо бита, инвективы не унять.
Моя аддикция от гендерного признака пола,
Не повлияет на конгруэнтность по любому.
Только не гиперболизируй мои мысли сразу,
Такое декадентство в образе жизни – зараза.
Во мне эклектика сама себе противоречит,
А эвфемизм убил во мне возможность чистой речи.
На плечи давит любой выданный тобой трюизм,
И когнитивный диссонанс не вносит эгоизм.
Пойду еще пороюсь в словарях ненужных слов,
Ведь ты пока меня понять по сути не готов.
Это не блеф, замерев, стоишь не рассмотрев.
Не захотев разобраться ты кинулся бодаться,
С таким как, я, наверное, проще будет улыбаться.
Моё корыто не бито, покрыто карбонитом,
Выгляжу сыто, «Махито» выпито, Рита забыта.
Орбита анашой забита даже сверх лимита,
На поле битвы оставляю рога и копыта.
Я далеко не элита, но мне не привыкать,
Читаю мимо бита, инвективы не унять.
Моя аддикция от гендерного признака пола,
Не повлияет на конгруэнтность по любому.
Только не гиперболизируй мои мысли сразу,
Такое декадентство в образе жизни – зараза.
Во мне эклектика сама себе противоречит,
А эвфемизм убил во мне возможность чистой речи.
На плечи давит любой выданный тобой трюизм,
И когнитивный диссонанс не вносит эгоизм.
Пойду еще пороюсь в словарях ненужных слов,
Ведь ты пока меня понять по сути не готов.
