Где был ты?
Грязные монеты по карманам – вокруг света.
Продавая/покупали то, что было на тебе надето.
И вот она – беретта, название пистолета.
Твое убийство назовут красиво…вендетта.
Метаться поздно, а тем более брать чемоданы.
Придется обходиться тем, что поместилось в карманы.
Свежие раны и на лице тоже шрамы.
В конце вечной погони ты обращаешься к маме.
Разрушая города, ты добиваешься свободы.
Ничто не вечно под луной и небосводом.
Плодом гнилым вы забросали поэта.
Хотя на словах рука была к небу воздета.
В браслеты одета. С шалой сигарета.
Не хочешь быть посланным – не давай совета.
Воспета в одной песне красота автопортрета.
Задета, оказалась гордость – это эстафета.
Песня парапета перепета.
Правда, в сарафан обиды, грязный одета.
Но где – то ведь бродят, к солнцу не выходят.
Чаще доходят и сразу «до ручки»,
Но все эти штучки, типа, заморочки.
Все дойдет до точки.
Тайны не прячут в шкафу, их топят в бочке.
Кого – то манят лимузины и «мобилы»,
кто – то в сорок пять расстелил дно могилы.
А кто – то уже с детства парит возле неба:
духовно мертвым грузом к земле привязан не был.
Грязные монеты по карманам – вокруг света.
Продавая/покупали то, что было на тебе надето.
И вот она – беретта, название пистолета.
Твое убийство назовут красиво…вендетта.
Метаться поздно, а тем более брать чемоданы.
Придется обходиться тем, что поместилось в карманы.
Свежие раны и на лице тоже шрамы.
В конце вечной погони ты обращаешься к маме.
Разрушая города, ты добиваешься свободы.
Ничто не вечно под луной и небосводом.
Плодом гнилым вы забросали поэта.
Хотя на словах рука была к небу воздета.
В браслеты одета. С шалой сигарета.
Не хочешь быть посланным – не давай совета.
Воспета в одной песне красота автопортрета.
Задета, оказалась гордость – это эстафета.
Песня парапета перепета.
Правда, в сарафан обиды, грязный одета.
Но где – то ведь бродят, к солнцу не выходят.
Чаще доходят и сразу «до ручки»,
Но все эти штучки, типа, заморочки.
Все дойдет до точки.
Тайны не прячут в шкафу, их топят в бочке.
Кого – то манят лимузины и «мобилы»,
кто – то в сорок пять расстелил дно могилы.
А кто – то уже с детства парит возле неба:
духовно мертвым грузом к земле привязан не был.