Обычные люди
Ты – человек в футляре. Ты в одном экземпляре. Когда давали по паре, так, ты же получил по харе. В ударе заложены. Мысли обезвожены. Чувства потревожены, на музыку положены.
Внимание, всех отдыхающих, много знающих, лающих, от безделья скучающих!
Все – этакие служащие, в пиджаках/мундирах, живущие в казенных шестикомнатных квартирах, в золотых сортирах топящие тонны кровнозаработанных, в рулон намотанных. Вот они! Это недра страны. Имена их забыты и давно погребены. Но на гребне волны всплыли снова, но потеряли слово – ах, вот она свобода! Измеряется длиной цепи, вроде, громоотвода.
Чужого огорода рядом нет?! Осторожно я кидаю камни!
Задевая гордость и разбивая ставни. Осколки больно ранят. Ваши зубы барабанят. Если долго биться головой - ногам легче не станет.
Манят деньги – ширятся карманы: «столовку в универе» заменили рестораны? А помнишь слова мамы о материальной стороне? Для тебя нажива, как игла для наркомана.
Бедный не тот у кого мало, а кому мало. Все это сначала было, в детстве, не понятно. Внятно жизнь объяснила: не в силе сила, мне определила роль, что не стоит дарить боль.
Ты – человек в футляре. Ты в одном экземпляре. Когда давали по паре, так, ты же получил по харе. В ударе заложены. Мысли обезвожены. Чувства потревожены, на музыку положены.
Внимание, всех отдыхающих, много знающих, лающих, от безделья скучающих!
Все – этакие служащие, в пиджаках/мундирах, живущие в казенных шестикомнатных квартирах, в золотых сортирах топящие тонны кровнозаработанных, в рулон намотанных. Вот они! Это недра страны. Имена их забыты и давно погребены. Но на гребне волны всплыли снова, но потеряли слово – ах, вот она свобода! Измеряется длиной цепи, вроде, громоотвода.
Чужого огорода рядом нет?! Осторожно я кидаю камни!
Задевая гордость и разбивая ставни. Осколки больно ранят. Ваши зубы барабанят. Если долго биться головой - ногам легче не станет.
Манят деньги – ширятся карманы: «столовку в универе» заменили рестораны? А помнишь слова мамы о материальной стороне? Для тебя нажива, как игла для наркомана.
Бедный не тот у кого мало, а кому мало. Все это сначала было, в детстве, не понятно. Внятно жизнь объяснила: не в силе сила, мне определила роль, что не стоит дарить боль.