Кризис возраста
Я не кормил ни разу белку со своей ладони,
Не задыхался от дыма в горящем доме.
Я не вытягивал корабль цепями на берег,
Я никогда не терял большой мешок денег.
Я не раскачивался между двух горбов верблюда,
Я никогда не делал из сырой глины посуду.
В метро не ехал по тоннелям рядом с машинистом,
Не брал автограф у настоящего артиста.
Не догонял по трапу улетевший самолет,
Не попадал в драку, где один из нас умрет.
Не отпускал взглядом солнце – тонуть в океан,
И не срывал прямо с ветки зеленый банан.
Не приносил свою веру в чужие храмы,
Не шел в атаку, а потом не демонстрировал шрамы.
Не принимал роды, не жил в глухом лесу,
И никогда не пробовал испечь тирамису.
Я не любил чужих детей, да и своих тоже,
Хотя сама по себе мысль меня совсем не гложет.
А может это болезнь: эгоизм, или лень?
Хотя, чем может заболеть, такой как, я олень?
И тихий шепот изнутри: - Всё это неспроста…
А может кризис наступил среднего возраста.
Заметно стало даже мне, что моя жизнь пуста,
И я никчемен от ушей до кончика хвоста.
И начинаешь шевелиться, заглядывать в лица,
Искать идеи, как в толпе большой не раствориться.
Увековечить смыслом весь свой прожитый путь,
И не жалея ни о чем, мог навсегда уснуть.
Такая паника, что тело кидает на стены,
А мозг вопит: «Хоть что – нибудь в своей жизни сделай!»
Один намек, на то,что ты был не просто малек,
В огромной стае карасей – местный царек.
Зачем жил? Ради старых, пыльных альбомов?
Девяноста килограмм и пары туфель новых?
Ради соперничества в гонке по тонкой спирали?
Ногами нынешних имена бывших топтали.
Вопрос: одна ли это жизнь, или одна из множества?
Если одна, теперь мне кажется, что я ничтожество.
Потратил ценные годы на монотонный ритм,
Греет одно – успел придумать пару – тройку рифм.
Но и они не оправдают отсутствие целей,
Хоть изнутри любовь к себе солому мягко стелет.
А комментарии заткнут рот моей гордости,
Липкая ложь – настойка яда для природной твердости.
Потом смиряешься, не придавая вес мелочам,
С нерва снимаешься, обретая сон по ночам.
Находишь тех, кто умудряется тебе завидовать,
Потеки лести помогают от себя обиду гнать.
Таким наркотиком ты усыпляешь свои доводы,
живя в тени нелепой фразы: «…когда были молоды…»
Печальны проводы свободы спустя годы веры,
в то, что наказан, будет каждый, кто не чуял меры.
А где та мера, чтобы не вязать в узлы запястья,
Не пахнуть серой и крылья не менять на «счастье».
И не бояться, что ты всегда был только каплей.
И то, что в море важен ты – тебя устроит вряд ли.
Все стали в ряд…Пли! Теплые мешки упали.
Все одинаково мертвы. А суть морали:
нет потолка для достижений в пылу сравнений,
иначе достигают финиша пустые тени.
Я не кормил ни разу белку со своей ладони,
Не задыхался от дыма в горящем доме.
Я не вытягивал корабль цепями на берег,
Я никогда не терял большой мешок денег.
Я не раскачивался между двух горбов верблюда,
Я никогда не делал из сырой глины посуду.
В метро не ехал по тоннелям рядом с машинистом,
Не брал автограф у настоящего артиста.
Не догонял по трапу улетевший самолет,
Не попадал в драку, где один из нас умрет.
Не отпускал взглядом солнце – тонуть в океан,
И не срывал прямо с ветки зеленый банан.
Не приносил свою веру в чужие храмы,
Не шел в атаку, а потом не демонстрировал шрамы.
Не принимал роды, не жил в глухом лесу,
И никогда не пробовал испечь тирамису.
Я не любил чужих детей, да и своих тоже,
Хотя сама по себе мысль меня совсем не гложет.
А может это болезнь: эгоизм, или лень?
Хотя, чем может заболеть, такой как, я олень?
И тихий шепот изнутри: - Всё это неспроста…
А может кризис наступил среднего возраста.
Заметно стало даже мне, что моя жизнь пуста,
И я никчемен от ушей до кончика хвоста.
И начинаешь шевелиться, заглядывать в лица,
Искать идеи, как в толпе большой не раствориться.
Увековечить смыслом весь свой прожитый путь,
И не жалея ни о чем, мог навсегда уснуть.
Такая паника, что тело кидает на стены,
А мозг вопит: «Хоть что – нибудь в своей жизни сделай!»
Один намек, на то,что ты был не просто малек,
В огромной стае карасей – местный царек.
Зачем жил? Ради старых, пыльных альбомов?
Девяноста килограмм и пары туфель новых?
Ради соперничества в гонке по тонкой спирали?
Ногами нынешних имена бывших топтали.
Вопрос: одна ли это жизнь, или одна из множества?
Если одна, теперь мне кажется, что я ничтожество.
Потратил ценные годы на монотонный ритм,
Греет одно – успел придумать пару – тройку рифм.
Но и они не оправдают отсутствие целей,
Хоть изнутри любовь к себе солому мягко стелет.
А комментарии заткнут рот моей гордости,
Липкая ложь – настойка яда для природной твердости.
Потом смиряешься, не придавая вес мелочам,
С нерва снимаешься, обретая сон по ночам.
Находишь тех, кто умудряется тебе завидовать,
Потеки лести помогают от себя обиду гнать.
Таким наркотиком ты усыпляешь свои доводы,
живя в тени нелепой фразы: «…когда были молоды…»
Печальны проводы свободы спустя годы веры,
в то, что наказан, будет каждый, кто не чуял меры.
А где та мера, чтобы не вязать в узлы запястья,
Не пахнуть серой и крылья не менять на «счастье».
И не бояться, что ты всегда был только каплей.
И то, что в море важен ты – тебя устроит вряд ли.
Все стали в ряд…Пли! Теплые мешки упали.
Все одинаково мертвы. А суть морали:
нет потолка для достижений в пылу сравнений,
иначе достигают финиша пустые тени.