На лавке, возле морга – патологоанатом,
Сыпал губами проклятья вперемешку с матом.
В подвале, за его спиной, на металлических столах,
Лежало два трупа, бирки на правых ногах.
На ней еще обрывки свадебного платья,
А, вот тут, за воротом - булавка на счастье.
Словно распущенный корсет – её грудная клетка,
Для автокатастрофы такое не редко.
У парня целы руки, на одной кольцо,
Но хирурги не смогли собрать его лицо.
Вылетая с трассы – сто сорок – на полном ходу,
Кажется, придется хоронить в закрытом гробу.
Две улыбки осталось – только на свадебных фото,
И вряд ли бы, нашелся в мире счастливее кто – то.
Меньше часа назад были полны надежд,
А теперь два тела и ворох одежд...
Сыпал губами проклятья вперемешку с матом.
В подвале, за его спиной, на металлических столах,
Лежало два трупа, бирки на правых ногах.
На ней еще обрывки свадебного платья,
А, вот тут, за воротом - булавка на счастье.
Словно распущенный корсет – её грудная клетка,
Для автокатастрофы такое не редко.
У парня целы руки, на одной кольцо,
Но хирурги не смогли собрать его лицо.
Вылетая с трассы – сто сорок – на полном ходу,
Кажется, придется хоронить в закрытом гробу.
Две улыбки осталось – только на свадебных фото,
И вряд ли бы, нашелся в мире счастливее кто – то.
Меньше часа назад были полны надежд,
А теперь два тела и ворох одежд...